Александр Боровский — миссионер современного искусства, владеющий мастерством говорить легко о сложном. 28 лет он заведует Отделом новейших течений в Русском музее и бережно собирает новые имена и явления совриска со всего мира. В этот раз он привез в Самару багаж впечатлений из Венеции и Базеля, где прошли главные арт-события года. Хорошо представляя современный арт-рынок, Боровский сформулировал новое кредо для молодых российских художников - не стремиться на Запад, а создавать собственную художественную среду в России.
«Наши молодые художники всегда хотят быть, как в анекдоте: «Русскому школьнику дай карту звездного неба, наутро он вернет ее исправленную». Им нужно что-то оспаривать, быть в первом ряду. Не будут, - считает Александр Боровский. - Ситуация сложилась так, что настраивать молодых на то, что завтра они станут первыми, не надо. Надо их ориентировать, чтобы они постепенно обустраивали художественную жизнь здесь. Надо создавать среду, публику, рынок в России».
Искусствовед представил ситуацию вокруг российского арт-пространства, используя образы художника Григория Сороки и его картины «Рыбаки», где мальчики в лодке с удочками в тихой реке ловят рыбу. Западный рынок же, где есть Венецианская биеннале и арт-ярмарка в Базеле, выглядит, по мнению Боровского, как огромный морской авианосец. «Мальчики-рыбаки с картины - это абсолютная остановленность мира и абсолютная адекватность этого мира опыту мальчиков, - рассуждает он. - Мне кажется, рядом с авианосцами западного искусства должны быть лодки, и они должны быть свои. Тогда, может быть, у нас появится что-то более масштабное».
Главный успех художественного искусства России в XX-XXI веке - это авангард. Современные мастера только с большим опытом и, прожившие долгую жизнь, смогли заслужить уважение у мировых арт-критиков. Это, например, Илья Кабаков, Эрик Булатов, Оскар Рабин. Среди них и Гриша Брускин, который в этом году стал одним из трех художников, работавших над русским павильоном в Венеции. Боровский считает, что это один из лучших за 10 лет российских показов на биеннале.
Отдельное внимание искусствовед уделил направлениям research и build anthropology. Они особенно популярны среди современных художников. Главное место высказывания по этим темам - выставка documenta в городе Кассель. «Research системами может заниматься каждый. Я смотрю «ПроАрт» в Петербурге, смотрю Винзавод и Школу Родченко в Москве, - они все сориентированы на мыслительные практики. Если работаешь в этом направлении, тогда не стремись в Базель. Будь социальным художником, пусть и маленьким, который что-то там показывает и три девочки его знают. И хорошо, что три, а не одна. Пять человек тебя знают, считай, жизнь удалась. А мы хотим, чтобы весь мир содрогнулся. Для этого нужен опыт и нужно понимание, чего ты хочешь, нужен масштаб своей собственной личности». Боровский вспомнил, как в Касселе была композиция, где художник записал телефонные разговоры литовских проституток, и это было артом. Но, по его мнению, если записывать разговоры, то нужно определиться кто ты - художник, социальный работник, или активист. Можно предположить, что Боровский отдает предпочтение более эстетическим направлениям совриска: «Все-таки искусство - это веселая вещь. В чем беда наших «левых»? Они все хотят, чтобы искусство плакало, страдало, щипало, кололось. А искусству не обязательно тратить время на борьбу. Как говорил скульптор Александр Матвеев: «По некоторым поводам скульптуру не надо беспокоить». Кто-то может и не прибивать себя к Красной площади, как Павленский, а заниматься другими делами».
На искусствоведа на последнем Венецианском биеннале большое впечатление произвела внепрограммная выставка Дэмьена Херста, которого часто обзывают коммерческим художником. Боровский считает англичанина очень тонко чувствующим и сильным мастером, и напоминает его слова: «Вы думаете, я Иуда, а я ключ». «Он положил «левых» налево, «правых» направо. Абсолютный чемпион, - рассказывает искусствовед, - Он сидел там в ресторане и говорил: «Я потратил свои 30 миллионов. Окупится?». Окупилось в первый день. Потому что музеи покупают эти вещи, они дико интересные».
Боровский отметил, что «золотого льва» в Венеции по праву взяла немецкая художница со своей интерпретацией «Фауста», где были задействованы актеры и собаки. Искусствовед отметил популярность немцев и в Базеле. Он связывает это с открытием в Нью-Йорке Рональдом Лаудером галереи, где часто экспонируется немецкое искусство.
На выступление Александра Боровского 22 июня в лекционный зал Художественного музея пришло не много человек, что удивительно. Потому что трудно найти более компетентного и грамотного русскоговорящего спикера, столь профессионально и легко, с любовью, рассуждающего о современном искусстве.
Искусство - веселая вещь. В чем беда наших «левых», они все хотят, чтобы искусство плакало, страдало, щипало, кололось. А искусству не обязательно тратить время на борьбу